ответы к экзамену. Экзаменационные ответы по предмету Патрология ( III курс, заочное отделение, 2004 2005 г. )
 Скачать 0.57 Mb.
|
|
2. Автор называет Апп. людьми крайне грешными. 3. Описание иудейских обрядов содержит добавления, неточности и ошибки, какие не мог допустить Варнава. 4.Написано христианином из язычников Киприан (Керн) добавляет еще один: автор высказывается решительно против традиционного отношения к В. З. Вторая позиция считается общепринятой (Сидоров), и а втором признан какой-то другой Варнава. Источн.: Первое упоминание – Климент Александр., причисляет к Н.З. книгам. Ориген цитирует посл., называя его «соборным (кафолическим) посланием». Евсевий Кесарийский считает это соч. принадлежащим к «спорным» книгам Н. З., а блаж. Иероним прямо признает его неканоническим посланием. Время и место напис.: В 16 гл. автор говорит о разрушении Иерусалима, т.е. после 70 г. Свидетельство Климента Александр. показ., что к концу II в. соч. получило широкое распространение и признание в церковных кругах. Большинство исследователей склоняется к тому, к напис. его во второй четверти II в., ок. 130 г. Выдвигаются гипотезы малоазийского, сиро-палестинского и египетского (александрийского) происхождения послания. Самое распр. мнение, что это стиль Александрийского богословствования (Сидоров). Содержание: Несмотря на то что сочинение называется «Посланием», оно, по своей сути, является «антииудейским полемическим трактатом». Этим определяется и его содержание: автор основное внимание уделяет проблеме взаимоотношения христианства и иудаизма, и, соответственно, проблеме соотношения двух Заветов. Основные темы: 1.Учение о Домостроительстве спасения достигает своей кульминации в таинстве крещения, которое понимается как новый акт творения человека. 2. Место В.З. в Домостроительстве спасения. Моисей принял от Бога Завет, но иудеи оказались недостойными его. Иудеи из него что-то восприняли, но это извратили самым грубым образом (духовное откровение грубо материализировалось). Например, заповедь об обрезании они поняли только в сугубо телесном смысле, ибо «лукавый ангел прельстил их». Пребывая в таковом «бесовском обольщении», иудеи надеялись не на Бога, Создателя своего, но на здание [своего храма] словно оно действительно было «домом Божиим». Ибо иудеи, подобно язычникам, поклонялись Богу лишь во храме «материальном», и Господь показал тщету их поклонения и их упования – храм Иерусалимский был разрушен (XVI, 1-4). Следовательно, историю ветхого Израиля автор мыслит в перспективе «богоотступничества», или как бы постоянной «апостасии». Правда, нельзя сказать, что идея ветхозаветной Церкви была вовсе чужда автору «Послания»: Моисей и ветхозаветные пророки, предсказавшие пришествие Христа и Его крестную смерть (VI, 1-7), явно принадлежат к этой Церкви. Но ветхий Израиль в целом через богоотступничество поставил себя вне ветхозаветной Церкви – идея, кстати сказать, намеченная уже в речи св. Стефана Первомученика (Деян. 7). Впрочем, такая «апостасия» иудеев, по мысли автора «Послания», отнюдь не разрушила полностью Домостроительство спасения, хотя и несколько расстроила первоначальный «план» его. Когда Моисей бросил скрижали, то «завет иудеев сокрушился» (συνετρίβη αυτών ή διαθήκη), но подобное сокрушение «их завета» приобрело промыслительный смысл, ибо послужило для того, чтобы «завет Возлюбленного Иисуса запечатлелся в сердце нашем через упование веры в Него» (IV, 8). Ибо Господь приуготовил для Себя «новый народ» и учредил для него «новый закон», чуждый всякого «ига необходимости». Членом этого «нового народа» может стать, через таинство крещения, всякий человек. Характерной чертой данного «народа», в отличие от «телесности» (или «плотяности») «ветхого народа», является духовность, поскольку Сам «Бог живет в нас». Духовность христианства как антитеза плоскому и телесному богопочитанию иудаизма проявляется прежде всего в духовном понимании Священного Писания; а оно, в свою очередь, неразрывно связано с «типологией», т.е. с «преобразовательным» толкованием Писания. Значительная часть произведения являет образец подобного толкования. Послания Варнавы – это понимание Ветхого Завета чисто аллегорическое. Все повествования, все предписания Ветхозаветного Закона автор хочет истолковать именно аллегорически. Эта аллегория может не иметь никакого отношения к реальному содержанию того, о чем говорится в самом Священном Писании Ветхого Завета. Во всем Ветхом Завете автор находит «типические» («преобразовательные») намеки на крещение и Крест Господа. В частности, толкуя обрезание, совершенное Авраамом (Быт. 17:23 и 27; 14:14), он считает, что число обрезанных здесь (318) символически указывает на первые две буквы имени Иисуса (1=10 и Н=8) и на Крест Его (Т=300). Следует отметить, что это символическое толкование числа 318 оказало влияние на последующую александрийскую экзегезу и сказалось даже на определении числа отцов первого Вселенского собора (Аналогичная числовая символика, применительно к количеству этих отцов, встречается, например, у св. Амвросия Медиоланского). Суть этической концепции автора сводится к учению о «двух путях», которое сходно с учением в «Дидахе» и «Канонах святых Апостолов» и часто тождественно с ним (Два пути – результат ||-ого развития иудейской и христианской мысли. Начало (Есть два пути...) перемещается в онтологический план (Бог – бытие, сатана – смерть). Скоро конец). Поэтому вполне правомочным кажется предположение, высказанное рядом исследователей, что все эти древнехристианские памятники в изложении данного учения опирались на единый источник. [Асмус] Во второй части автор переходит к нравственным рассуждениям. Здесь Он во многом повторяет нравственное учение «Дидахи» – «Учение 12 апостолов». Если в «Дидахи» нравственные наставления даются в виде описания двух различных путей, о пути жизни и пути смерти, то описание Варнавы говорит о пути света и пути тьмы. Близость между двумя творениями довольно большая. В Послании говорится о таинствах, в частности, о Крещении. Некоторые выражения Послания замечательны, но в Послании имеются также и тенденции и неправославные, например,автор Послания, также, как Папий Иерапольский, хилиаст, учит о том, что должно придти тысячелетнее Царство Христово, которое будет здесь на земле еще до исполнения времен. [Сидоров] В «Послании Варнавы» настойчиво доказывается, «что закон Моисеев действительно имеет вечное значение, но не по буквальному, а по духовному смыслу его, как это понимали уже первые получатели его – Авраам и Моисей, Давид и пророки; и по этому духовному своему смыслу он является обязательным и для христиан. Этим решительно ниспровергается и чистое иудейство, и иудействующее направление в христианстве, а вместе с тем утверждается самостоятельность христианства, которое вступает на место Ветхого Завета и Моисеева Закона» (Сагарда). Намечая основные контуры духовного понимания и толкования Священного Писания, автор «Послания Варнавы» становится непосредственным предшественником Пантена и вообще всей александрийской школы. 6. Нравственное учение и экклезиология «Пастыря Ермы» Климент Александрийский обильно цитирует данное сочинение, считая автора современником св. Климента Римского. Ориген также высоко ценит «Пастыря», полагая, что произведение принадлежит перу того Ерма, о котором Апостол Павел упоминает в Рим. 16:14. Более того, Ориген относит памятник к каноническим книгам Нового Завета, хотя и оговаривается, что подобный взгляд на «Пастыря» не разделяется многими церквами. Но к IV в. его значение угасает – блаж. Иероним свидетельствует, что в его время сочинение среди латинских христиан было малоизвестным. Содержание: По объему «Пастырь» – самое обширное произведение среди творений мужей апостольских. По композиции это сочинение, в настоящем своем виде, состоит из трех основных частей и включает: 1) пять «Видений», 2) двенадцать «Заповедей», 3) десять «Подобий». Основные источники: Мичиганский корпус (3в.) середина Ерма, Синайский (4 в.) – 1 треть, Афинский (15) – почти все. 5 «Видений» (призыв Церкви к покаянию Ермы и его семьи, в 5 Видении является Пастырь, который поведет его по этому пути) 12 «Заповедей» (изложение учения, увещевания), 10 «Подобий» (наставления, пересказ жизни римских христиан, испытание совести общины). До 4 «Видения» вкл. откровения даются «Старицей», далее – Ангелом – Пастырем. Время и место: Оно писалось на протяжении длительного времени и имело несколько авторских редакций (по крайней мере, две). Свое название произведение получило потому, что в основной части (с пятого «Видения») оно представляет собой запись откровений, данных Ерму Ангелом, предстающим в виде Пастыря (Пастуха). До этого аналогичные откровения даются ему «Старицей», олицетворяющей собой Церковь. Почти все исследователи единодушно признают, что местом написания произведения был Рим. Относительно датировки его существуют небольшие расхождения: одни ученые относят создание сочинения к самому началу II в., другие – ближе к середине этого века. Решающим обстоятельством в определении даты является сообщение известного «Канона Муратория», гласящее, что «в недавнее время, в городе Риме, Ерм написал «Пастыря», когда его брат, епископ Пий, восседал на Римской кафедре». Жанр: Это творение обнаруживает много родственного с «Откровением» Иоанна Богослова; его тоже можно отнести к разряду Апокалипсисов. Личность автора: Судя по некоторым автобиографическим деталям, Ерм, скорее всего, был иудеем по происхождению; проданный в рабство, позже был отпущен на свободу; занявшись торговлей, он нажил (видимо, не совсем праведным путем) большое состояние, однако затем потерял его. Учение: Стержнем, вокруг которого концентрируется вся образная символика мышления автора «Пастыря», является проблема христианской нравственности, а в ней важнейшее внимание уделяется вопросу покаяния. Триадология и христология «Пастыря» носят чрезвычайно запутанный и двусмысленный характер. Имени Иисуса Христа автор не упоминает, также как не употребляет понятие «Логос», предпочитая говорить о «Спасителе» и «Сыне Божием». Второе и третье Лица Святой Троицы у него часто сливаются до неразличимости. [Асмус] В догматическом учении, которое излагается в книге «Пастырь» есть неясные места; самое вопиющее из них – это отождествление второго и третьего Лица Святой Троицы – Сына Бога и Духа Святого. [*] Догматика размыта. Бог прежде всего «Господь», «Отец» редко встречается => мы рабы >, чем сыны, Владыка, Творец. Христос упоминается как «Спаситель» и «Сын Божий». Высказывание о том, что воплотился Дух, а Отец советуется с Сыном и Ангелами о награждении этой плоти. Но мышление автора развивается в другой плоскости, и такое толкование не приемлемо. Экклесиология. Учение о Церкви рассматривается Ермом в двух аспектах: метафизически-трансцендентном и эсхатологическом. Первый связан с образом ее как «Старицы»; и когда Ерм вопрошает Ангела о том, почему она «стара», то тот отвечает: «Потому что она сотворена прежде всех [других тварей]». Более того, по словам автора «Пастыря», именно ради Церкви и «образован мир» (Вид. II, 4, 1). Это учение о предсуществующей Церкви явно сближает «Пастыря» Ерма со «Вторым посланием Климента», хотя между двумя произведениями имеются и некоторые различия (например, в «Пастыре» нет идеи «сизигии» Христа и Церкви, а у автора «Второго послания» отсутствует мысль, что мир сотворен для Церкви). Второй аспект экклесиологии автора «Пастыря» связан с образом Церкви как строящейся башни: данный аспект раскрывается преимущественно в третьем «Видении» и девятом «Подобии». Когда эта башня будет достроена, тогда наступит конец времен. Строится башня из камней, которые символизируют людей – членов Церкви. Есть камни, которые подходят для этого строительства, они ложатся в ряд с другими, есть же камни, которые не подходят и строителями отбрасываются. Это грешники, не желающие каяться и изменить свою жизнь. Когда автор обращается второй раз к этому образу башни, он дает более оптимистическую картину; он говорит, что строительство башни замедлено и камни можно отбрасывать для того, чтобы они, поначалу совершенно не подходящие, все-таки вошли в свой ряд, в это богозданное строение. Цели автора, прежде всего, моралистические; он излагает, прежде всего, нравственное учение Церкви. Он много говорит о покаянии, причем говорит не в тоне поучения, а в чрезвычайно искреннем тоне кающегося грешника. Он говорит о собственных грехах и недостатках, он говорит о грехах своих близких. Если попытаться кратко обобщить экклесиологию Ерма, то можно сказать, что второй аспект ее представляет Церковь в, так сказать, «динамическом аспекте», т.е. в перспективе «возрастания от земли к небу». Другими словами, она является не только предсуществующей метафизической реальностью, но и реальностью эсхатологической, которая осуществится в полноте лишь в Царстве будущего века, а здесь на земле осуществляется лишь частично. Можно предполагать и связь обоих аспектов: Церковь предсуществующую следует, вероятно, мыслить как некий «Домостроительный план» спасения людей; она есть как бы «чертеж будущего здания», который Бог – Зодчий нашего спасения – «набрасывает» перед началом Своего творения мира. Само же «здание» реализуется в полной своей мере в «эсхатологической Церкви», являющейся венцом творения. Наконец, в произведении намечается и несомненная связь экклесиологии и христологии, поскольку Сын Божий есть Камень, заложенный в основание здания Церкви. Поэтому экклесиология, христология и сотериология в «Пастыре» Ерма тесно увязываются друг с другом. [*] Идея предсуществующей Церкви (Домостроительный план), ради нее сотворен мир. Построение башни-Церкви из камней-верующих. Основывается на камне с дверью Сыне или на воде крещения. Необходимость принятия крещения. Нравств. богословие: Учение о «двух ангелах», пребывающих с каждым человеком. «Ангел правды» и «ангел лукавства», человек как сосуд, в котором могут обитать и лукавые духи. Однако когда этот сосуд становится обиталищем лукавых духов, тогда Святой Дух оттуда «выселяется», ибо «сосуд не вмещает» и то и другое, поскольку сразу же «переполняется». В задачу человека входит одно: удержать в себе «Дух Господень». Автор ставит очень важный вопрос о возможности покаяния после крещения, оспаривая тех, кто считает, что единственное возможное покаяние – это покаяние перед принятием Святого Крещения. Автор настаивает на том, что человек, впавший в тяжкие грехи после крещения, может покаяться и может быть прощен. Но нельзя каяться бесконечно, и если по слабости человеческой и по внушению духа злобы произошло грехопадение, то нужно немедленно покаяться в этом и в таком случае возможно возрождение. Но если человек будет повторно впадать в тяжкие грехи, то он уже должен быть от Церкви отлучен. Возможность и необходимость скорейшего покаяния (metanoia) после крещения, его действенность для всех, кроме упорствующих. Но покаяние имеет конец. Печаль оскорбляет Дух – радости (Зап. 10, 2). Покаяние только во время строительства башни. Круглые камни – избыточность в богатстве. Те, которые не вошли в здание «пойдут в иное низшее место, и притом уже тогда, когда они пострадают и исполнятся дни грехов их. И за то они будут переведены, что приняли слово истинное. И тогда избавятся они от наказаний своих... Если же они не очувствуются, то не спасутся по упорству своего сердца» (Вид. 3, 7). 7. Проблематика христианской апологетики II века. Апология Аристида. «Послание к Диогнету» Распростр. хр-ва вызвало ответ языч-ва: гос-ное неприятие; оппозиция языч. интеллигенции; непонимание языч. плебсом. И враждебность иудаизма. [Асмус] И вот здесь, отвечая на все эти нападения, Церковь устами апологетов должна была сказать то, что она думает о государстве и о благе народа и о языческой культуре. И, наверное, главный итог деятельности апологетов – это то, что Церковь приняла культуру, как таковую, конечно, отделяя культуру от той языческой религии, в недрах которой она родилась и развивалась. Апологеты – это первые церковные писатели, которых мы можем назвать богословами. Они пытались систематически изложить учение Церкви, они пытались осмыслить учение веры, пользуясь элементами этой самой философии. Цели апологетов: показать юридич. право хр-ва; высоту и величие хр-ва над языч-вом и философией; чистоту догматов, нравств-сть и высокую жизнь; хр-во есть истинный Израиль. Предпосылки успеха: 1. Иудейская апологетика против языч. (Филон Алекс., Иосиф Флавий) – база для христ-кой апологетики. 2. Античн. философская терминология Противники хр-ва: Цельс, Фронтон, учитель Марка Аврелия, сам М.А. и др. Самый древний из апологетов – это Кодрат. Один абзац из его сочинений нам сообщает в своей «Церковной истории» Евсевий Кесарийский. Свою апологию он написал, скорее всего, в самом начале 20-х годов II века. Евсевий упоминает некоего пророка и ученика апостолов по имени Кодрат; но тождественен ли он с апологетом или нет установить трудно. Аристид. Самая древняя, дошедшая до нашего времени апология принадлежит Аристиду Афинскому. Источники: Евс.Кесар. упоминает его в «Хронике» (Аполог. Аристида и Кодрата смягчили гонения имп. Адриана), «Ц.И.» (преподнес Апологию Адриану). Древнецерк. писатели усвояют Аристиду титул «Философа», значит, был образован. Жизнь: неизвестна, был совр. Кодрата, род. во 2-й пол. 2 в. Апология: промежуток 120-138 гг. Богосл. истории: христиане как новый народ. Аристид делит все человечество по религиозному принципу на четыре категории: первая – этоварвары, вторая – эллины, третья – иудеи, четвертая – естественно, христиане. Варвары поклоняются стихиям, которые суть не что иное, как Творение Божие. Эллины поклоняются богам, которые, согласно эллинской мифологии, обнаруживают такие серьезные недостатки, что их считать богами никоим образом нельзя. Иудеи заслуживают уважения – они ближе других к Истине, но у них нет истинного богопочитания потому, что они почитание Единого Бога заменяют почитанием Ангелов, которым они придают слишком большое значение. Слишком много внимания иудеи уделяют внешним сторонам религии, различным обрядам. Одни только христиане обладают Истиной, они познали истинного Бога, который есть Творец всего и Вседержитель. Как говорит Аристид, христианство – это смысл существования мира, если мир продолжает существовать, то лишь по той причине, что христиане молятся Богу за весь мир. |