- Факт № 18. Чехов коллекционировал марки
- Факт № 19. Чехов был хозяином двух такс - Брома Исаевича и Хины Марковны
- Факт № 20. Чехов исходил Москву вдоль и поперек
- Факт №21. Переписка Чехова никогда не издавалась в России «без купюр»
- Факт № 22. Чехов был свидетелем открытия памятника Пушкину в Москве в 1880 году
- Факт №23. Антон очень рано стал главным кормильцем семьи
- Факт № 24. Свой знаменитый флигель в Мелихове Чехов шутливо называл «духовкой»
- Факт № 25. Первая постановка чеховской «Чайки» провалилась
- Факт № 26. Художник Серов считал, что во внешности Чехова было что-то неуловимое
- Факт № 27. Чехов отказался от звания академика
- Факт № 28. Чехов посадил у себя в Мелихове сто сиреневых кустов
- Факт № 29. Толстой «терпеть не мог» чеховские пьесы
- Факт № 30. Чехов мало известен на Западе как автор юмористических рассказов
- Факт № 31. Всемирная слава пришла к Чехову уже после смерти, в двадцатые годы прошлого века
- Факт № 32. Чехов «ужасно любил» музыку Чайковского
- Факт № 33. Чайковский и Чехов собирались вместе писать оперу
100 фактов о Чехове
 Скачать 0.73 Mb.
|
|
Факт № 17. Чехов сохранил почти все адресованные ему письма Как-то Чехов обмолвился, что не любит писать писем, однако в 30-томном академическом собрании сочинений насчитывается около 4 тысяч писем - 12 томов. Предположительно, еще около 2 тысяч писем до нас не дошли. Сегодня чеховская корреспонденция – неисчерпаемый источник для литературоведов. Чехов писал много, делился с родными и друзьями впечатлениями из путешествий, вел деловую переписку с издателями, переписывался со многими своими великими современниками. Так, со своей женой, актрисой Ольгой Книппер, они написали друг другу по 400 писем. Писем, полученных Чеховым, осталось еще больше: по-видимому, он сохранил почти все, что было адресовано ему за всю жизнь. В течение почти 25 лет почта приходила к нему каждый день. Факт № 18. Чехов коллекционировал марки "Марки не бросай, а оставляй для меня", - писал Чехов своей сестре Марии Павловне. За свою жизнь Чехов собрал приличную коллекцию почтовых марок: этому способствовала и обширная переписка, которую вел писатель, и его любовь к путешествиям. Чехов покупал марки во всех городах, где бывал, и отклеивал марки с писем – собственных и тех, что приходили ему от друзей и знакомых. «Милый Иван Алексеевич, простите, голубчик, нечаянно распечатал письмо на Ваше имя, полагая, что оно адресовано мне. Простите! Не моя вина. Я виноват только в том, что отклеил марки», - писал Чехов Бунину. В коллекции писателя были марки из Западной Европы, США, Канады, Латинской Америки, отдельных регионов Востока, Юговосточной Азии и Российской империи. Кстати, на станции Лопасня, недалеко от мелиховского имения Чехова, силами Антона Павловича была открыта почтовое отделение. Как вспоминала Мария Павловна, Чехов, чтобы поддержать его обороты, покупал марки только там. Факт № 19. Чехов был хозяином двух такс - Брома Исаевича и Хины Марковны  Постоянными обитателями Мелихово были две таксы, которых Чехову подарил его друг, писатель и редактор Николай Лейкин. Имена собаки получили по названию двух самых известных лекарств того времени, к которым присовокупились отчества: черненький Бром Исаевич и рыжая Хина Марковна. «Они бегали по всем комнатам, ласкались, лаяли на прислугу. Их покормили, и после этого они стали чувствовать себя совсем как дома. Ночью они выгребли из цветочных ящиков землю с посевными семенами и разнесли из передней калоши по всем комнатам, а утром, когда я прогуливал их по саду, привели в ужас наших собак-дворян, которые отродясь еще не видели таких уродов. Самка симпатичнее кобеля. У обоих глаза добрые и признательные», - писал Чехов Лейкину. Таксы стали настоящими любимицами писателя: он разговаривал с ними, передавал им приветы, когда отсутствовал дома, брал с собой на рыбалку. "Каждый вечер Хина подходила к Антону Павловичу, — клала ему на колени передние лапки и жалостливо и преданно смотрела ему в глаза. Он изменял выражение лица и разбитым, старческим голосом говорил: — "Хина Марковна!.. Страдалица!.. Вам ба лечь в больницу!.. Вам ба там ба полегчало ба–б". Целые полчаса он проводил с этой собакой в разговорах, от которых все домашние помирали со смеху. Затем наступала очередь Брома. Он так же ставил передние лапки Антон Павловичу на коленку, и опять начиналась потеха", - вспоминал брат Чехова Михаил. Факт № 20. Чехов исходил Москву вдоль и поперек Семья Чеховых перебралась в Москву в начале 80-х годов XIX века. Чехов обживался в Москве постепенно, и первый год еще чувствовал себя больше таганрожцем, чем москвичом. Но потом Москва стала для Чехова родным городом. «Кто привыкнет к ней, тот не уедет из нее, - писал Чехов в 1881 году. – Я навсегда москвич». В 1883 году Чехов стал корреспондентом «Осколков» в Москве, но не вездесущим репортером, каким был его знакомый, не однажды выручавший его В.А. Гиляровский. В поисках материала для «Осколков московской жизни» он все же исходил Москву вдоль и поперек, бывая там, куда простые горожане без особой причины не заходили. Чехов бывал в полицейских участках, судах, домах призрения, в пекарнях и трактирах. В доме на Садово-Кудринской, где жила семья Чеховых, теперь располагается мемориальный музей писателя. «Чеховских мест» в Москве немало, но многие из них не сохранились в своем первоначальном виде, а некоторые просто исчезли, например, оптический магазин, где Чехов заказывал свои пенсне, снесен. Факт №21. Переписка Чехова никогда не издавалась в России «без купюр» В письмах Чехов был откровенен и относился к переписке, как относятся к летописанию, ничего не исправляя и не вычеркивая. Он писал о себе: «я никогда не прячусь», «я никогда не лгу». Но после смерти Чехова его корреспонденция подверглась жесткой «корректуре». Например, сестра Чехова, Мария Павловна, которая в 1919 году собрала архив из двух тысяч писем писателя, выбросила из них все, что, по ее мнению, могло бросить тень на честь семьи. В десятках писем она фиолетовыми чернилами закрасила все «нелицеприятные», по ее мнению, выражения. Затем пришло время редакторских и цензурных правок. Например, из писем выбрасывались слова, бывшие во времена Чехова общеупотребительными, а впоследствии перешедшие в разряд бранной лексики. В 1970-ые КПСС подвергло цензуре письма «фривольного» характера (а об отношениях с женщинами Чехов порой писал очень откровенно), Политбюро даже выпустило постановление «Против опошления и дискредитации Чехова». Факт № 22. Чехов был свидетелем открытия памятника Пушкину в Москве в 1880 году В Москве Чехов стал свидетелем открытия 6 июня 1880 года памятника Пушкину. Памятник тогда стоял на Тверском бульваре, почти точно напротив того места, где он находится теперь. Вероятно, Чехов ходил смотреть на открытие памятника вместе с братом Николаем. Николай Чехов делал зарисовки, сохранившиеся в его альбоме эскизов - наброски памятника, разработка композиции рисунка. 7 и 8 июня 1880 года в зале Благородного собрания (теперь Колонный зал) в память о Пушкине произнесли речи Тургенев и Достоевский. На этих вечерах присутствовал и, тогда еще никому не известный, Антон Чехов. Факт №23. Антон очень рано стал главным кормильцем семьи Антон очень рано стал главным кормильцем семьи: в 1876-м году лавка Павла Егоровича разорилась, и Чеховы, спасаясь от кредиторов, переехали в Москву. Антон, которому нужно было окончить гимназию, оставался в Таганроге до 1879-го. В письмах мать часто жаловалась ему, что денег совсем нет, одеться не во что, просила продать все, что осталось еще в Таганроге, и просила сына приехать поскорее. С приездом Антона жизнь семьи сразу повернулась к лучшему: Чехов привез стипендию за четыре месяца и двух пансионеров на попечение матери, Евгении Яковлевны, а после стал зарабатывать литературным трудом, учась при этом на медицинском факультете Московского университета. После к литературному заработку прибавились деньги за врачебную практику. Факт № 24. Свой знаменитый флигель в Мелихове Чехов шутливо называл «духовкой» Первоначально небольшой флигель в Мелихове, построенный Чеховым в 1897-м году, предназначался для бесконечных гостей усадьбы, но со временем он превратился в рабочий кабинет писателя. «Флигель вышел у меня мал, но изумителен. Плотники взяли за работу 125 рублей, а устроили игрушку, за которую на выставке мне дали бы 500 рублей», - писал Антон Павлович. Здесь Чехов написал свою знаменитую «Чайку» и рассказы "Крыжовник", "Человек в футляре", "О любви". Здесь же он переживал провал своей пьесы. «То был маленький домик, - вспоминал Михаил Павлович Чехов, - в две комнаты, в одной из которых с трудом вмещалась кровать, а в другой письменный стол... Флигелек был расположен среди ягодных кустарников, и чтобы попасть в него, нужно было пройти яблочный сад. Весной, когда цвели вишни и яблони, в этом флигельке было приятно пожить, а зимой его так заносило снегом, что к нему с трудом прокладывались траншеи в рост человека». Сам Чехов шутливо называл флигель «духовкой» из-за того, что в ней было жарко и зимой, и летом. Факт № 25. Первая постановка чеховской «Чайки» провалилась Первая постановка знаменитой чеховской «Чайки» состоялась 17 октября 1896 года в Александрийском театре Петербурга. Это был полный провал: актеры играли так скверно, публика была так равнодушна и рассержена, что сам Чехов, присутствовавший в театре, покинул его незадолго до конца, а на следующий день и вовсе уехал из Петербурга. (По иронии судьбы, именно на этой сцене когда-то провалился и гоголевский «Ревизор», и Гоголь тогда так же, спешно и без всякого предупреждения, покинул город). Единственной, кто выделялся на общем унылом фоне, была Вера Комиссаржевская в роли Нины Заречной, но и она не спасла ситуации. Позже актриса вспоминала: «Ни одна, кажется, пьеса так мучительно плохо не исполнялась на сцене Александринского театра и никогда не случалось нам слышать не только шиканья, но именно такого дружного шиканья на попытки аплодисментов и криков "всех" или "автора". Исполнители погрузились во тьму провала». Второй раз, по ее воспоминаниям, спектакль принимали уже лучше. «Бедная "Чайка" обломала крылья», - так отозвалась позже об этой премьере Книппер-Чехова Она исполнила Аркадину на сцене другого театра – МХАТа. Здесь премьера «Чайки», поставленной Станиславским и Немировичем-Данченко, проходила 17 декабря 1898 года. Для труппы пьеса стала настоящим испытанием. «Как мы играли - не помню. Первый акт кончился при гробовом молчании зрительного зала. Одна из артисток упала в обморок, я сам едва держался на ногах от отчаяния. Но вдруг, после долгой паузы, в публике поднялся рев, треск, бешеные аплодисменты. Занавес пошел, раздвинулся, опять задвинулся, а мы стояли как обалделые. Потом снова рев... и снова занавес... Мы все стояли неподвижно, не соображая, что нам надо раскланиваться. Наконец, мы почувствовали успех и, неимоверно взволнованные, стали обнимать друг друга, как обнимаются в пасхальную ночь... Успех рос с каждым актом и окончился триумфом. Чехову была послана подробная телеграмма», - вспоминал Станиславский. Так «Чайка» вернулась на сцену, чтобы остаться там навсегда. Факт № 26. Художник Серов считал, что во внешности Чехова было что-то неуловимое В отличие от портрета кисти Иосифа Браза, акварельный набросок, сделанный живописцем Серовым, Чехов очень ценил. А вот сам художник остался им недоволен, сказав, что Чехов «неуловим». Эта «неуловимость» Чехова как бы читается в наброске: на нем писатель мало похож на изображения на других портретах и даже фотографий, но, по мнению критиков, Серову удалось тонко и точно изобразить внутренний мир Чехова. Серов писал своей портрет в несколько сеансов, между которыми была разница в год – первый раз, в 1900-м году, когда они только познакомились, потом в 1901-м в Москве. Работе мешала то болезнь Чехова («Многоуважаемый Валентин Александрович, все эти дни мне очень нездоровится, голова болит очень, и поэтому до сих пор я не был у Вас!», - писал Чехов), то занятость самого Серова, так что, понимая, что большого портрета у него не получится, Серов ограничился наброском. Этот неоконченный портрет хранится в Доме-музее А.П. Чехова в Москве. Факт № 27. Чехов отказался от звания академика В 1900-м году Чехов был выбран в почетные академики Петербургской академии наук, но уже через два года покинул ее из-за скандала, разгоревшегося вокруг Максима Горького. Дело в том, что в феврале 1902-го Академия сначала присвоила Горькому звание академика по разряду изящной словесности, а в марте признала «выборы в почетные академики Алексея Максимовича Пешкова (псевдоним - М. Горький), привлеченного к дознанию в порядке статьи 1035 Устава Уголовного Судопроизводства» недействительными из-за политической неблагонадежности. Этот отказ вызвал большой общественный резонанс, а академики Чехов и Короленко публично заявили, что в знак несогласия с этим решение отказываются от своих званий. Факт № 28. Чехов посадил у себя в Мелихове сто сиреневых кустов После покупки мелиховской усадьбы Чехов писал о своем имении так: «Фруктовый сад. Парк. Большие деревья, длинные липовые аллеи… Мы ведь ни черта не смыслим. Я, как Расплюев, в сельском хозяйстве знаю только, что земля чёрная, – и больше ничего». Но прошло совсем немного времени, и заброшенная усадьба стала оживать. Обустройством сада занялась вся семья: Мария Павловна, сестра Чехова, выращивала на грядках огорода, названного «уголком Франции», экзотические сорта овощей - артишоки, спаржу, капусту, томаты, перец, баклажаны, дыни и арбузы. Отец Чехова, Павел Егорович, прокладывал дорожки и ухаживал за деревьями. Сам Чехов все свободное время проводил в саду: в первый же год мелиховской жизни он успел посадить 60 вишен, 80 яблонь и 100 кустов сирени. Сирень и сегодня – «визитная карточка» имения. По воспоминаниям современников, Чехов посвящал своему саду очень много времени – заказывал семена и саженцы, осматривал деревья, подрезал их, сажал новые. С легкой руки Чехова в Мелихове появились берлинские тополи, березы, ели, жасмин, яблони. «Любимицами» Чехова были розы. «Вся эта созидательная жизнь брату очень нравилась. Сажать, строить, создавать, выращивать – это была стихия Антона Павловича», – вспоминала Мария Павловна Чехова, а сам писатель полушутливо говорил: «Мне кажется, что я, если бы не литература, мог бы быть садовником». На рабочем столе Чехова в кабинете мелиховского дома и теперь лежит книга по садоводству. Факт № 29. Толстой «терпеть не мог» чеховские пьесы Пьесы Чехова казалась странными многим его современникам. Да он и сам не отрицал их необычность: «Я напишу что-нибудь странное», - писал он Суворину, принимаясь за «Чайку». Вот как впоследствии отозвался об этой пьесе Толстой: «Чайка» Чехова вздор, ничего не стоящий... "Чайка" очень плоха... Лучшее в ней - монолог писателя, это автобиографические черты, но в драме они ни к селу, ни к городу». «Нелюбовь» Толстого к пьесам Чехова вообще – притча во языцех. Толстой считал Чехова «несравненным художником», даже назвал «Пушкиным в прозе», признавал, что тот создал «новые формы писания». Но даже понимая, что Чехов – это совершенно другое, нежели Тургенев, Достоевский или он сам, не мог принять его драматического искусства. Чехов писал Бунину: «Знаете, я недавно у Толстого в Гаспре был. Он ещё в постели лежал, но много говорил обо всём и обо мне, между прочим. Наконец я встаю, прощаюсь. Он задерживает мою руку, говорит: "Поцелуйте меня", и, поцеловав, вдруг быстро суется к моему уху и этакой энергичной старческой скороговоркой: "А всё-таки пьес ваших я терпеть не могу. Шекспир скверно писал, а вы ещё хуже!». Факт № 30. Чехов мало известен на Западе как автор юмористических рассказов «В плеяде великих европейских драматургов... имя Чехова сияет как звезда первой величины», - писал в начале XX века Джордж Бернард Шоу. На Западе Чехова скорее не читают, а «смотрят»: писатель мало известен как автор юмористических рассказов, но праву считается драматургом первой величины наряду с Шекспиром, Шоу, Ибсеном, Метерлинком и Уйальдом. По мнению переводчика Харви Питчера, на то есть две причины - нежелание многих издателей разрушать сложившийся на Западе образ Чехова как сугубо "серьезного" писателя и неадекватность существующих переводов. «Чехов юмористических рассказов был недостаточно "литературен", он не был похож на того писателя, чья проза повлияла на творчество Вирджинии Вулф и Кэтрин Мэнсфилд и чьи пьесы изменили ход развития современной драмы», - считает Питчер. Факт № 31. Всемирная слава пришла к Чехову уже после смерти, в двадцатые годы прошлого века «Меня будут читать лет семь, семь с половиной, а потом забудут», - вспоминала слова Чехова Татьяна Щепкина-Куперник. Но Чехов ошибся: уже после смерти, в 20-е годы прошлого века, к писателю пришла мировая слава - его стали читать, издавать, играть, о нем начали говорить. Возможно, Чехов вернулся в Европу с первой волной русской эмиграции или, как считал Алексей Толстой, это произошло в начале Первой мировой войны, когда союзникам спешно понадобилась «русская душа». Больше всего Чехов «пришелся по вкусу» британцам. По словам режиссера Ричарда Эйра, «британский театр колонизировал Чехова точно так же, как русский театр колонизировал Шекспира». Факт № 32. Чехов «ужасно любил» музыку Чайковского Знакомство Чехова и Чайковского началось в 1888-м году: как оказалось, прославленный композитор знал и любил творчество молодого писателя, годом ранее он даже отправлял ему восхищенное письмо, которое, правда, так и не дошло до адресата. Сам же Чехов не раз признавался, что «ужасно любит» музыку Чайковского. «Я готов день и ночь стоять почетным караулом у крыльца того дома, где живет Чайковский, вот до какой степени я его уважаю», - писал он. Чехов посвятил Чайковскому свой четвертый сборник рассказов «Хмурые люди», и их следующая встреча произошла как раз после того, как он письмом попросил у композитора на это разрешение. Через день Чайковский пришел к Чехову в гости и дал свое согласие. В тот же день они обменялись письмами. "Посылаю при сем свою фотографию и убедительно прошу вручить посланному вашу", - писал Чайковский, на фотографии значилось: «А.П. Чехову от пламенного почитателя. П. Чайковский 14 окт. 89». «Посылаю вам фотографию и книгу, и послал бы солнце, если бы оно принадлежало мне», - отвечал Чехов. Факт № 33. Чайковский и Чехов собирались вместе писать оперу "Петру Ильчу Чайковскому от будущего либреттиста 89.14.ХI А. Чехов", - так Чехов подписал книгу, которую отправил Чайковскому в ответ на его письмо (в подписи, кстати, перепутана дата: Чехов поставил ноябрь вместо октября). Известно, что композитор и писатель собирались вместе писать оперу по произведению Лермонтова «Бэла». Михаил Павлович Чехов вспоминал: «Оба они обсуждали содержание будущего либретто для оперы "Бэла", которую собирался сочинить Чайковский. Он хотел, чтобы это либретто написал для него по Лермонтову брат Антон» К сожалению, эта задумка так и не было осуществлена: помешал скорый отъезд Чехова на Сахалин, а затем и скорая смерть Чайковского. |