РАЗГОВОРНАЯ РЕЧЬ. Разговорная речь
 Скачать 120.5 Kb.
|
РАЗГОВОРНАЯ РЕЧЬРАЗГОВОРНАЯ РЕЧЬ,разновидность литературного языка, реализующаяся преимущественно в устной форме в ситуации неподготовленного, непринужденного общения при непосредственном взаимодействии партнеров коммуникации. Основная сфера реализации разговорной речи – повседневная обиходная коммуникация, протекающая в неофициальной обстановке. Таким образом, одним из ведущих коммуникативных параметров, определяющих условия реализации разговорной речи, является параметр «неофициальность общения»; по этому параметру она противопоставлена книжно-письменному кодифицированному литературному языку, обслуживающему сферу официального общения. Носителями разговорной речи являются люди, владеющие литературным языком, т.е. по параметру «носитель языка» данная разновидность противопоставлена прежде всего диалектам и просторечию. Соотношение понятий разговорный – литературный, разговорный – кодифицированный, разговорный – письменный, разговорный – диалектный, разговорный – просторечныйнаполняется различным содержанием в разных национальных языках и в значительной степени определяется особенностями их исторического развития. Например, в силу большей активности диалектов на немецкой почве местные особенности в немецкой разговорной речи выражены сильнее, чем в русской. Неоднороден также языковой статус разговорной речи и ее место в системе оппозиций стандарт/субстандарт, язык/речь, язык/стиль. Таким образом, место разговорной речи в системе общенационального языка специфично. Особенности языковой ситуации и соотношение разговорной речи с другими подсистемами в пределах каждого конкретного языка нередко получают отражение и в названии данного языкового феномена (ср. Umgangssprache –нем., Obecná češtiná – чешск., La langue parlée – франц., Conversational English – англ., Styl potoczny – польск. и др.). Русская разговорная речь и ее место в системе литературного языка в современной русистике определяется по-разному. Некоторые исследователи рассматривают ее как устную разновидность в составе литературного языка (О.А.Лаптева, Б.М.Гаспаров) или как особый стиль (О.Б.Сиротинина). Группа ученых Института русского языка РАН под руководством Е.А.Земской разработала теоретическую концепцию, согласно которой русская разговорная речь (РР), являясь некодифицированной разновидностью литературного языка, противопоставлена кодифицированному литературному языку (КЛЯ) в целом и отличается от него как с точки зрения экстралингвистической (условиями употребления), так и с точки зрения собственно языковой (специфическими системно-структурными свойствами). Таким образом, КЛЯ и РР представляют собой две подсистемы внутри литературного языка, реализация которых определяется коммуникативными условиями: КЛЯ обслуживает сферу официального общения (личного и публичного), РР – сферу неофициального неподготовленного личного общения. Произошедшие за последние годы социально-политические перемены оказали определенное влияние на русскую языковую ситуацию: не столь жестким стало бинарное членение коммуникативного пространства на официальное и неофициальное, границы функциональных сфер оказались более проницаемыми, что привело, с одной стороны, к широкому вторжению разговорных элементов в устную публичную речь, в язык средств массовой коммуникации, а с другой стороны – к активизации употребления иноязычных слов, элементов официально-деловой и специальной речи в повседневном бытовом общении. Таким образом, можно говорить о социально обусловленных изменениях, коснувшихся самих условий реализации разных типов речи (официальное/неофициальное, личное/публичное, подготовленное/неподготовленное общение и др.). Это касается также и такого определяющего параметра, как установка говорящего на тот или иной тип коммуникации. Изменившиеся условия реализации повлияли на характер языковых процессов в разных коммуникативных сферах, но тем не менее не отменили самого членения литературного языка на КЛЯ и РР. Многие языковые особенности разговорной речи определяются ее тесной спаянностью с ситуацией. Являясь полноправной составной частью коммуникативного акта, ситуация «вплавляется» в речь, что является одной из причин высокой эллиптичности разговорных высказываний. Коммуникативный акт в разговорной речи характеризуется тесным взаимодействием вербальных и невербальных (жесто-мимических) компонентов. Различные паралингвистические показатели, активно включаясь в контекст, могут заменять собственно языковые средства выражения. Ср.: А. А куда же Саша-то делся? Б. Он (наклоняет голову к сложенным вместе ладоням, показывая жестом'спит'). Тесный контакт разговорной речи с языком жестов позволяет говорить о скоординированности и взаимоприспособленности двух кодов – вербального и визуального, об активном взаимодействии жестовой и разговорной грамматики. Преимущественно устный характер функционирования, высокая конситуативная обусловленность, важная роль жесто-мимического канала в акте коммуникации обусловливают собственно лингвистические особенности разговорной речи, проявляющиеся на всех языковых уровнях. Генеральным признаком системы разговорной речи, пронизывающим явления всех ее ярусов, является противоборство двух тенденций – тенденции к синкретизму и тенденции к расчлененности. Названные тенденции проявляют себя в плане выражения и в плане содержания, в синтагматике и в парадигматике. Так, например, синкретизм в фонетике (план выражения) обнаруживается в большом числе нейтрализаций фонем, в фонетическом эллипсисе, стяжении гласных (ср. произношение таких слов, как естественно есте[снъ], воображать [въ]бражать), расчлененность, – в появлении протетических гласных, разрежающих консонантные сочетания: [рубъл']). Синкретизм в плане содержания проявляется в появлении обобщенных недифференцированных номинаций типа чем писать(вместо ручка, карандаш), расчлененность – в широком распространении производных слов, являющихся мотивированными обозначениями лиц, процессов, предметов и т.д. (типаоткрывалка, прочищалка). Тенденция к синкретизму в парадигматике обнаруживает себя в отсутствии специализированных глагольных и адъективных форм для выражения полупредикации, тенденция к расчлененности – в наличии специализированных звательных форм (типа Тань!;Тань-а-Тань!;Таня-а – Тань!). Синкретизм в синтагматике проявляется в таких явлениях, как синтаксическая интерференция, полифункциональность и т.п. имени существительного, расчлененность – в широком распространении конструкций с именительным темы. Системный характер разговорной речи позволяет говорить о существовании в ней определенной системы норм. Особенностью разговорных норм является их высокая вариативность, часто функционально не дифференцированная (ср., например, возможное использование разных типов номинаций для обозначения одного и того же объекта: консервный нож, открывалка, чем открывать; наличие нескольких произносительных вариантов у одного слова: соскочила[съскач'илъ, с:кач'илъ,  ]).Фонетическая система разговорной речи характеризуется тем же набором языковых единиц, что и кодифицированный литературный язык, однако каждая фонема представлена здесь большим набором звуковых репрезентаций. Специфика фонетического яруса проявляется в особенностях реализации и сочетаемости фонем. Так, в разговорной речи возможна качественная редукция (вплоть до нулевой) гласных (включая и гласные верхнего подъема) в любом по отношению к ударному слоге (сор(о)ковые, с(у)повой набор, с(е)стра, об(я)зат(е)льно, он прос(и)т), выпадение отдельных согласных или их сочетаний в разных позициях (хо(д)ит, смо(т)рите, (з)начит, (здр)асьте), эллипсис слогов и еще больших участков речевой цепи, ведущий к перестройке слоговой и ритмической структуры слова (с кем-нибудь – [с к'эмн'ит'], какие-то – [к'ит], потому что [тъш]). Наибольшей фонетической деформации подвергаются высокочастотные слова. Эллиптированное произношение некоторых из них настолько типично для разговорной речи, что эти слова в сокращенной, редуцированной форме рассматриваются как разговорные лексические дублеты. К ним относятся, например, звуковые формы следующих слов:сейчас [счас, щас], тысяча [тыща], значит, вообще в значении вводных слов [значт, начт, нащ; вобще, воще], говорю, говорит [грю, грит], сегодня[сёдня, сёня, сёнь]. Слоговая редукция и другие фонетические явления разговорной речи тесно связаны с ее ритмо-интонационными свойствами. В частности, степень деформации слов во многом зависит от степени их ударности во фразе, места в синтагме (начальное, срединное, конечное), положения по отношению к фразовому акценту, темпа произнесения. Таким образом, различные фонетические особенности разговорной речи определяются не только позиционными условиями реализации фонем внутри слова, но и позицией слова в пределах фразы. Разгово́рная речь — функциональный стиль речи, который служит для неформального общения, когда автор делится с окружающими своими мыслями или чувствами, обменивается информацией по бытовым вопросам в неофициальной обстановке. В нём часто используется разговорная и просторечная лексика. [править]ОсобенностиОбычная форма реализации разговорного стиля — диалог, этот стиль чаще используется в устной речи. В нём отсутствует предварительный отбор языкового материала. В этом стиле речи большую роль играют внеязыковые факторы: мимика, жесты, окружающая обстановка. Для разговорного стиля характерны эмоциональность, образность, конкретность, простота речи. Например, в булочной не кажется странной фраза: «Пожалуйста, с отрубями, один». Непринуждённая обстановка общения обусловливает большую свободу в выборе эмоциональных слов и выражений: шире употребляются слова разговорные (глупить, ротозей, говорильня, хихикать, гоготать), просторечные (заржать, рохля, аховый, растрёпа), жаргонные (родители — предки, железно, мирово). В разговорном стиле речи, особенно при быстром её темпе, возможна большая редукция гласных, вплоть до полного их выпадения и упрощения групп согласных. Словообразовательные особенности: широко употребляются суффиксы субъективной оценки. Для усиления экспрессивности употребляется удвоение слов. Ограничена: абстрактная лексика, иноязычные слова, книжные слова. В качестве примера можно привести высказывание одного из персонажей рассказа А. П. Чехова «Месть»: — Отворите же, черт возьми! Долго ли ещё мне придется коченеть на этом сквозном ветру? Если б вы знали, что в вашем коридоре двадцать градусов мороза, вы не заставили бы меня ждать так долго! Или, быть может, у вас нет сердца? В этом небольшом отрывке нашли отражение следующие черты разговорного стиля:
Ещё один пример — отрывок из письма А. С. Пушкина к жене, Н. Н. Пушкиной, от 3 августа 1834 года: Стыдно, женка. Ты на меня сердишься, не разбирая, кто виноват, я или почта, и оставляешь меня две недели без известия о себе и о детях. Я так был смущен, что не знал, что и подумать. Письмо твое успокоило меня, но не утешило. Описание вашего путешествия в Калугу, как ни смешно, для меня вовсе не забавно. Что за охота таскаться в скверный уездный городишко, чтоб видеть скверных актеров, скверно играющих старую, скверную оперу? <�…> Просил я тебя по Калугам не разъезжать, да, видно, уж у тебя такая натура. В этом отрывке проявились следующие языковые признаки разговорного стиля:
[править]Лексические средстваРазговорные слова и фразеологизмы: вымахал (вырос), электричка (электропоезд), лексика с эмоционально-экспрессивной окраской (класс), уменьшительно-ласкательные суффиксы (серенький). суффиксы субъективной оценки: деляга, работяга, общага, секретарша, директорша, рукастый. Субстантивация , использования слов стяжения - вычерка, зачетка; усечения - комп. Глава I. Культура разговорной речи§ 4. Понятие разговорной речи и ее особенностиРазговорная речь — особая функциональная разновидность литературного языка. Если язык художественной литературы и функциональные стили имеют единую кодифицированную основу, то разговорная речь противопоставляется им как некодифицированная сфера общения. Кодификация — это фиксация в разного рода словарях и грамматике тех норм и правил, которые должны соблюдаться при создании текстов кодифицированных функциональных разновидностей. Нормы и правила разговорного общения не фиксируются. Вот небольшой разговорный диалог, который позволяет в этом убедиться: А. “Арбат” (станция метро) мне как лучше (проехать на метро)? Б. '“Арбат” — это же “Библиотека”, “Боровицкая” / это -же все равно / Вот “Боровицкая” тебе удобней //. Перевод этого текста на кодифицированный язык мог бы быть таким: А. Как мне лучше проехать на метро до станции “Арбатская”? Б. Станция “Арбатская” соединена переходами со станциями “Библиотека имени В. И. Ленина”, “Боровицкая”, и поэтому можно ехать до любой из этих станций. Тебе удобней всего доехать до “Боровицкой”. Грамматические кодифицированные нормы запрещают употреблять именительный падеж в первом высказывании А. (“Арбат”) и последнем высказывании Б. (“Боровицкая”). Сильная смысловая редукция (сжатие) первого высказывания Б. также исключена в кодифицированных текстах. Известный русский психолог и лингвист Н. И. Жинкин однажды заметил: “Как это ни парадоксально, я думаю, что лингвисты долгое время изучали человека молчащего”. И был совершенно прав. Долгое время считалось, что говорят так же или примерно так же, как и пишут. Только в 60-е гг. нашего столетия, когда появилась возможность фиксировать разговорную речь с помощью магнитофонов и эта речь попала в полном объеме в поле зрения Языковедов, выяснилось, что для лингвистического осмысления разговорной речи существующие кодификации не вполне пригодны. Так что же такое разговорная речь? Разговорная речь как особая функциональная разновидность языка, а соответственно и как особый объект лингвистического исследования характеризуется тремя экстралингвистическими, внешними по отношению к языку, признаками. Важнейшим признаком разговорной речи является ее спонтанность, неподготовленность. Если при создании даже таких простых письменных текстов, как, например, дружеское письмо, не говоря уже о сложных текстах типа научной работы, каждое высказывание обдумывается, многие “трудные” тексты пишутся сначала вчерне, то спонтанный текст не требует подобного рода операций. Спонтанное создание разговорного текста объясняет, почему ни лингвисты, ни тем более просто носители языка не замечали его больших отличий от кодифицированных текстов: языковые разговорные особенности не осознаются, не фиксируются сознанием в отличие от кодифицированных языковых показателей. Интересен такой факт. Когда носителям языка для нормативной оценки предъявляются их же собственные разговорные, высказывания типа “Дом обуви” как проехать? (кодифицированный вариант Как проехать к “Дому обуви”), то часто эти оценки бывают негативными: “Это ошибка”, “Так не говорят”, хотя для разговорных диалогов подобное высказывание более чем обычно. Второй отличительный признак разговорной речи состоит в том, что разговорное общение возможно только при неофициальных отношениях между говорящими. И, наконец, третьим признаком разговорной речи является то, что она может реализоваться только при непосредственном участии говорящих. Такое участие говорящих в коммуникации очевидно при диалогическом общении, но и при общении, когда говорит в основном один из собеседников (ср. жанр, разговорного рассказа), другой собеседник не остается пассивным; он. так сказать, имеет право, в отличие от условий реализации монологической официальной речи, постоянно “вмешиваться” в коммуникацию, соглашаясь ли не соглашаясь со сказанным в форме реплик Да, Конечно, Хорошо, Нет, Ну это, или же просто демонстрируя свое участие в коммуникации междометиями типа Угу, реальное звучание которых трудно передать на письме. Примечательно в этом отношении такое наблюдение: если вы долгое время говорите по телефону и не получаете с другого конца каких-то подтверждений, что вас слушают — хотя бы в форме Угу, — то вы начинаете беспокоиться, а слушают ли вас вообще, прерывая себя репликами типа Ты меня слышишь? Алло, и подобными. Особую роль в разговорном общении имеет прагматический фактор. Прагматика — это такие условия общения, которые включают определенные влияющие на языковую структуру коммуникации характеристики адресанта (говорящий, пишущий), адресата (слушающий, читающий) и ситуации. Разговорное неофициальное общение с непосредственным участием говорящих осуществляется обычно между хорошо знающими друг друга людьми в конкретной ситуации. Поэтому говорящие имеют определенный общий запас знаний. Эти знания называют фоновыми. Именно фоновые знания позволяют строить в разговорном общении такие редуцированные высказывания, которые вне этих фоновых знаний совершенно непонятны. Простейший пример: в вашей семье знают, что вы пошли сдавать экзамен, и волнуются за вас, вернувшись после экзамена домой вы можете сказать одно слово: “Отлично” — и всем все будет предельно ясно. Столь же глубокое влияние на языковое оформление разговорного высказывания может оказывать ситуация. Проходя мимо старинного особняка, вы можете сказать своему спутнику: “Восемнадцатый век”, — и станет ясно, что речь идет о памятнике архитектуры XVIII в. Как уже сказано, спонтанность разговорной речи, ее большие отличия от кодифицированной речи ведут к тому, что так или иначе зафиксированные на письме разговорные тексты оставляют у носителей языка впечатление некоторой неупорядоченности, многое в этих текстах воспринимается как речевая небрежность или просто как ошибка. Происходит это именно потому, что разговорная речь оценивается с позиций кодифицированных предписаний. На самом же деле она имеет свои нормы, которые не могут и не должны оцениваться как ненормативные. Разговорные особенности регулярно, последовательно проявляют себя в речи носителей языка, которые безупречно владеют кодифицированными нормами и всеми кодифицированными функциональными разновидностями литературного языка. Поэтому разговорная речь — это одна из полноправных литературных разновидностей языка, а не какое-то языковое образование, стоящее, как кажется некоторым носителям языка, на обочине литературного языка или вообще за его пределами. Что же такое разговорная норма? Нормой в разговорной речи признается то, что постоянно употребляется в речи носителей литературного языка и не воспринимается при спонтанном восприятии речи как ошибка — “не режет слуха”. В разговорной речи часто встречаются такие произношения, как стоко (вместо кодифицированного столько), када, тада (вместо кодифицированных когда, тогда), — и все это орфоэпическая разговорная норма. В разговорной речи более чем обычна особая морфологическая форма обращения — усеченный именительный падеж личных имен, иногда с повтором: Катъ, Маш, Володъ, Маш-а-Маш, Лёнъ-а-Лёнь — и это морфологическая норма. В разговорной речи последовательно именительный падеж существительного употребляется там, где в кодифицированных текстах возможен только косвенный падеж: Консерватория / как мне ближе пройти? (Как мне ближе пройти к консерватории?), У нас есть сахар большая пачка (У нас есть большая пачка сахара), — и это синтаксическая норма. Нормы разговорной речи имеют одну важную особенность. Они не являются строго обязательными в том плане, что на месте разговорной может быть употреблена общелитературная норма, и это не нарушает разговорный статус текста: нет никаких запретов на то, чтобы в неофициальной обстановке сказать На четырнадцатом троллейбусе тебе лучше ехать Казанский вокзал // и Четырнадцатый троллейбус тебе лучше Казанский // Существует, однако, и большое количество таких слов, форм, оборотов, которые в разговорной речи нетерпимы. Каждый, надо полагать, без труда почувствует противоестественность для разговорной ситуации такого высказывания, как До Казанского вокзала тебе удобней доехать, если ты воспользуешься троллейбусом маршрута номер четырнадцать. Итак, разговорная речь — это спонтанная литературная речь, реализуемая в неофициальных ситуациях при непосредственном участии говорящих с опорой на прагматические условия общения. Языковые особенности разговорной речи столь существенны, что породили гипотезу, согласно которой в основе разговорной речи лежит особая система, не сводимая к системе кодифицированного языка и не выводимая из нее. Поэтому во многих исследованиях разговорную речь называют разговорным языком. Эту гипотезу можно принимать или не принимать. Во всех случаях верным остается то, что разговорная речь по сравнению с кодифицированным языком имеет свои особенности. Рассмотрим основные из них. Фонетика. В разговорной речи, особенно при быстром темпе произношения, возможна гораздо более сильная, чем в кодифицированном языке, редукция гласных звуков, вплоть до полного их выпадения. В области согласных главная особенность разговорной речи — упрощение групп согласных. Многие фонетические особенности разговорной речи действуют в совокупности, создавая весьма “экзотический” фонетический облик слов и словосочетаний, особенно частотных. Морфология. Основное отличие разговорной морфологии заключается не в том, что в ней есть какие-то особые морфологические явления (кроме уже упомянутых звательных форм обращения типа Маш, Маш-а-Маш трудно назвать что-либо еще), а в том, что некоторые явления в ней отсутствуют. Так, в разговорной речи крайне редко употребляются такие глагольные формы, как причастия и деепричастия в своих прямых функциях, связанных с созданием причастных и деепричастных оборотов, которые в работах по синтаксической стилистике справедливо характеризуются как сугубо книжные обороты. В разговорной речи возможны только такие причастия или деепричастия, которые выполняют функции обычных прилагательных или наречий и не являются центром причастных или деепричастных оборотов, ср. знающие люди, решающее значение, прилегающее платье, дрожащий голос, блестящее стекло; лежала не вставая, не измеряя налила полную чашку, шла не сворачивая, пришли в одно время не сговариваясь, отвечает не задумываясь. Отсутствие деепричастий в разговорной речи имеет для нее одно важное синтаксическое следствие. Те отношения, которые в кодифицированном языке передаются деепричастием и деепричастным оборотом, в разговорной речи оформляются совершенно не терпимой в кодифицированном языке конструкцией с двойными неоднородными глаголами, ср. Я вчера вообще лежала головы, поднять не могла //; Напишите две фразы не поленитесь //; Я тут обложилась словарями сидела //; И потом манера такая / сделала и ничего не уберет уходит // (ср. кодифицированное уходит, ничего не убрав). Синтаксис. Синтаксис — это та часть грамматики, в которой разговорные особенности проявляют себя наиболее ярко, последовательно и разнообразно. Черты разговорного синтаксиса обнаруживаются прежде всего в области связи слов и частей сложного предложения (предикативных конструкций). В кодифицированном языке эти связи обычно выражены специальными синтаксическими средствами: предложно-падежными формами, союзами и союзными словами. В разговорной речи роль таких синтаксических средств не столь велика: в ней смысловые отношения между словами и предикативными конструкциями могут устанавливаться на основе лексической семантики соединяемых компонентов, примером чего является именительный падеж существительного, который может употребляться, как видно из многих уже приведенных примеров, на месте многих косвенных падежей. Языки с явно выраженными синтаксическими связями называются синтетическими, языки, в которых связи между компонентами устанавливаются с опорой на лексико-семантические показатели компонентов, называются аналитическими. Русский относится к синтетическим языкам, однако ему не чужды и некоторые элементы аналитизма. Именно тенденция к аналитизму представляет собой' одно из важнейших отличий разговорного синтаксиса от кодифицированного. Свидетельством такой тенденции являются следующие разговорное синтаксические структуры. 1) Высказывания с именительным падежом существительного в тех позициях, которые в кодифицированном языке может занимать только существительное в косвенных падежах. К таким высказываниям относятся:
2) Высказывания с инфинитивом, обозначающим целевое назначение предмета, названного существительным: Надо купить кеды / бегать // (купить кеды, чтобы бегать в них по утрам); В переднюю нужен коврик / ноги вытирать // (в переднюю нужен коврик, чтобы вытирать ноги). 3) Высказывания с разговорными номинациями. В разговорной речи существуют особые способы обозначения предметов, лиц и т. п., то есть особые способы номинации. Для понимания синтаксиса разговорной речи во внимание должны быть приняты номинации, построенные по таким схемам: а) относительное местоимение + инфинитив (чем писать, куда ехать, что надеть), б) относительное местоимение + существительное в именительном падеже (где метро, чья машина), в) относительное местоимение + глагол в личной форме (что принесли, кто приехал), г) существительное в косвенном падеже с предлогом, называющее характерный признак обозначаемого (о человеке: в плаще, в очках, с зонтиком), д) глагол в личной форме с объектным или обстоятельственным распространителем, обозначающим характерное действие лица (двор убирает, газеты разносит). В разговорной речи номинации такого типа без каких-либо специальных синтаксических средств включаются в высказывание в роли любого присущего номинации-существительному члена предложения: Дай мне во что завернуть //; Не забудь мыло и чем вытереться II; У тебя нет / куда яблоки положить //; Где мы в прошлую зиму катались на лыжах / перегородили / там стройка какая-то //; Чья посылка / подойти сюда / /; Возьми салфетки / где посуда //; Позови на день рождения с курса и Мишку / /; Мусор убирает / не приходила? Напротив живет / замуж, выходит //; С Катей кончала / хочет в кино сниматься //. В кодифицированном языке такие номинации могут функционировать не на аналитической, а только на синтетической основе, оформляясь специальными синтаксическими средствами, ср.: У тебя нет какого-нибудь пакета, куда яблоки можно положить; То место, где мы в прошлую зиму катались на лыжах, перегородили; Возьми салфетки в шкафу, где посуда стоит и т. п. 4) Как аналитическую можно рассматривать и такую известную и по грамматикам кодифицированного языка конструкцию, как бессоюзное сложное предложение. В сложном предложении устанавливаются определенные смысловые отношения между составляющими это предложение частями — предикативными конструкциями. В союзном сложном предложении эти отношения выражаются специальными синтаксическими средствами, прежде всего сочинительными или подчинительными союзами или союзными словами, ср.: Я должен сходить в аптеку, потому что мне нужно купить аспирин. В бессоюзном сложном предложении эти отношения устанавливаются на основе лексико-семантического содержания соединяемых предикативных конструкций: Зайду в аптеку / аспирин мне нужен, где причиненные отношения “выводятся” из семантики слов аптека — место, где продают лекарства, и аспирин — одно из лекарств. Именно разговорная речь является основной сферой употребления бессоюзных сложных предложений. В ней возможны такие предложения, которые в кодифицированных разновидностях языка вообще не встречаются: Быстро до метро добежали / вымокли все-таки // (Хотя быстро до метро добежали, но вымокли все-таки); Я завернула за угол / Ирина с мужем идет // (Завернула и увидела, что Ирина с мужем идет); Вот такую мне шубу хочется / женщина прошла // (...шубу, которая на прошедшей мимо женщине); Я устала / еле ноги волочу // (Я так устала, что еле ноги волочу). Широко представлены в разговорной речи такие бессоюзные сложные предложения, в которых обосновывается правомерность той или иной информации, вопроса и т. п.: Елки уже продают / я проходил // (Я проходил там, где обычно торгуют елками, и поэтому могут сообщить, что елки уже продают); Елки продают! Ты ведь там был сегодня // (Ты был там, где обычно продают елки, и поэтому можешь ответить на вопрос, началась ли торговля елками). Кроме аналитических конструкций “синтаксическое лицо” разговорной речи во многом определяет то, что в традиционных грамматиках называется неполными предложениями. Неполными являются предложения с незамещенными синтаксическими позициями, которые являются сигналом того, что необходимый для коммуникации смысл должен быть извлечен либо из контекста, либо из ситуации, либо из общего для говорящих опыта, общих знаний — фоновых знаний. Неполные предложения столь характерны для разговорной речи, что существует даже мнение о том, что в разговорной речи вообще нет полных предложений. Если в этом утверждении и есть преувеличение, то оно явно небольшое. Ср.: (на кухне кипит чайник) Закипел // Выключи //; (в машине некоторое время назад А. объяснял шоферу, где надо сворачивать на другую улицу) А. Ну вот сейчас // (сворачивай); (А. ставит горчичники Б.) Б. Пониже давай // (А., Б., В. и другие лица обычно ходят обедать вместе в два часа, время — без пяти два. А. обращается ко всем) Так как? (собираетесь ли вы идти обедать?); (А. обычно приходит домой с работы в определенное время, на этот раз пришел позже, Б., открывая дверь) Что? (что случилось, почему задержался?); (А. только что вернулся из театра) Б. Ну как? (понравился ли спектакль?). Характерной чертой разговорной речи являются высказывания не с одной, а с несколькими незамещенными позициями, смысл которых может устанавливаться как из ситуации, так и из фоновых знаний: (А. и Б. бегут на электричку — ситуация, известно, что в данное время электрички ходят часто — фоновые знания. А. к Б.). Не надо / скоро // (не надо бежать на эту электричку, потому что скоро пойдет следующая); (А. что-то пишет — ситуация, время обеда — фоновые знания. Б. и А.) Кончай / иди // (кончай писать и иди обедать). И, наконец, еще один круг синтаксических особенностей разговорной речи — это многочисленные и своеобразные способы выделения в предложении наиболее важных для понимания смысла предложения компонентов. Для этих целей используются:
Особое место среди лексических разговорных средств занимает имя ситуации. Имя ситуации — это конкретное существительное, которое в определенном микроколлективе может обозначать какую-то актуальную для данного коллектива ситуацию: (в ситуации хлопот по установке телефона возможно высказывание) Ну как / кончился твой телефон? (т. е. хлопоты по установке телефона); В этом году мы яблоки совсем забросили / / (заготовку яблок на зиму). Основной, если не единственной, формой реализации разговорной речи является устная форма. К письменной форме разговорной речи можно отнести только записки и другие подобные жанры. Так, сидя на собрании, можно написать приятелю Уйдем? — и в условиях данной ситуации и соответствующих фоновых знаний (необходимо куда-то успеть) будет ясно, о чем идет речь. Существует мнение, что все особенности разговорной речи порождаются не условиями ее реализации (спонтанность, неофициальность, прямой контакт говорящих), а именно устной формой. Другими словами, считается, что нечитаемые официальные публичные устные тексты (доклад, лекция, радиобеседа и т. п.) строятся так же, как и неофициальные спонтанные. Так ли это? Вне всякого сомнения, всякий устный публичный текст, не читаемый “по бумажке”, имеет., свои существенные особенности. Известная исследовательница устных текстов О. А. Лаптева, которой и принадлежит версия об устности как ведущем признаке некодифицированных текстов, справедливо отмечает особый, неизвестный письменным текстам, характер членения любых устных нечитаемых текстов. Вот ее пример фрагмента одной устной лекции: Э-э // как / после того / как было / в пифагорейской школе открыто / явление / несоизмеримости / двух отрезков / э-это / в-в математике // возник очень серьезный кризис // С точки зрения j математики / того времени / с одной стороны / все должно было измеряться числами / и таким образом / э / наличие / того двух / из двух отрезков / которые нельзя соизмерить / вытекало / несуществование одного из них /ас другой стороны / было и понятно / что такое ясное / совершенно ясная / и очевидная I прежде казавшаяся / абстракция / как скажем квадрат / ну или равнобедренный прямоугольный треугольник / э / совершенно I э / ну вот / не выдерживают / / ну вот / не выдерживают // ну вот оказываются не существующими / / в некотором смысле оказываются несуществующими //. Однако, несмотря на немалые синтаксические особенности этого текста, вполне правомерным будет предположение о наличии в нем кодифицированной основы. Чтобы перевести этот текст в письменную форму, достаточно осуществить его несложное и очевидное редактирование, ср.: “После того как в пифагорейской школе было открыто явление несоизмеримости двух отрезков, в математике возник очень серьезный кризис. С точки зрения математики того времени, с одной стороны, все должно было измеряться числами, и, таким образом, из наличия отрезков, которые нельзя было соизмерить, вытекало несуществование одного из них, а с другой стороны, было понятно, что такая прежде казавшаяся совершенно ясной и очевидной абстракция, как, скажем, квадрат или равнобедренный прямоугольный треугольник, в некотором- смысле оказывается несуществующей.” Подлинные разговорные тексты при переводе их на кодифицированную письменную основу требуют не редактирования, а именно перевода, ср.: Ты знаешь / вот это производственное обучение // Сашка просто молодец // Он же на этом / радио какой-то // Транзистор у нас испортился // Он все там вынул-вытряхнул // Думаю I ну! А сделал // Все / / Говорит-играет // Вот возможный письменный перевод этого текста: Производственное обучение очень много дает в практическом плане (много дает человеку, очень полезно). Саша занимается радиоделом (специалист по радио, на радиопредприятии). И достиг больших успехов. Вот, например, у нас испортился транзистор. Он его весь разобрал. Я думала, что он и собрать не сможет (что он его сломал). А он все собрал и исправил. И приемник теперь исправно работает. Легко видеть, что в переведенном тексте сохранен только смысл, грамматическая же и лексическая основа оригинала и перевода совершенно различны. Итак, с точки зрения языковых особенностей следует различать устные кодифицированные и некодифицированные разговорные тексты. Какое же значение для культуры владения языком имеют изложенные сведения о языковых характеристиках разговорной речи? Только одно: в условиях разговорного общения не надо бояться спонтанных проявлений разговорной речи. И, естественно, надо знать, что это за спонтанные проявления, чтобы уметь отличить их от ошибок, которые, конечно же, могут быть и в разговорной речи: неправильные ударения, произношение, морфологические формы и т. п. Широко распространенное убеждение в том, что культурные люди должны говорить во всех случаях так же, как и пишут, является в корне ошибочным. Если следовать этому убеждению, то легко попасть в положение тех “героев”, о которых с большой иронией писал К. И. Чуковский в своей знаменитой книге о языке “Живой как жизнь”: “В поезде молодая женщина, разговорившись со мною, расхваливала свой дом в подмосковском колхозе: — Чуть выйдешь за калитку, сейчас же зеленый массив! — В нашем зеленом массиве так много грибов и ягод. И видно было, что она очень гордится собою за то, что у нее такая “культурная речь”. Та же гордость послышалась мне в голосе одного незнакомца, который подошел к моему другу, ловившему рыбу в соседнем пруду, явно щеголяя высокой “культурностью речи”, спросил: — Какие мероприятия принимаете вы для активизации клева?” |