Искусство
Языки
Языкознание
Вычислительная техника
Информатика
Финансы
Экономика
Биология
Сельское хозяйство
Психология
Ветеринария
Медицина
Юриспруденция
Право
Физика
История
Экология
Промышленность
Энергетика
Этика
Связь
Автоматика
Математика
Электротехника
Философия
Религия
Логика
Химия
Социология
Политология
Геология
Согрин. Статьи. Конфликт и консенсус в американской истории, В. В. Согрин во второй половине XX в
 Скачать 134.27 Kb.
|
|
Из десяти поправок к Конституции США, принятых в новейшее время, три касались расширения избирательных прав граждан, так что в последней трети ХХ в. ими пользовались все граждане старше 18 лет. В новейшее время произошло возвышение такого специфического американского демократического механизма, как первичные выборы (праймериз). Количество штатов, где проходили первичные выборы, возрастало вплоть до первой мировой войны, затем пошло на убыль. Ситуация вновь изменилась с 1968 г., когда национальный съезд Демократической партии решительно потребовал увеличить "пространство" первичных выборов. Примеру демократов последовали и республиканцы. За 30 лет после 1968 г. число штатов, практикующих отбор кандидатов в президенты посредством праймериз, увеличилось у демократов с 17 до 37, а у республиканцев - с 16 до 41 (Wayne S. The Road to the White House 1996. The Politics of Presedential Elections. N.Y., 1996, p. 11.). Возрастание избирательных прав и возможностей рядовых американцев сопровождалось, однако, и тенденцией иного рода - снижением их гражданской активности. В праймериз участвовало не более 30% избирателей. Несколько лучше выглядела активность избирателей в ходе самих выборов. В год президентских выборов на избирательные участки приходило от 50 до 60% избирателей. В промежуточных выборах в конгресс участвовало от 30 до 40% (Statistical Abstract of the United States 1996, p. 287.). Эти показатели в 1,5 раза ниже показателей, характерных для XIX в. (но избирательное право тогда было гораздо уже). Среди всех социальных групп на выборах явно доминировали две: во-первых, это белая раса, во-вторых, благополучные американцы. Американский политолог Т.Эдзол подсчитал, что гораздо большая избирательная активность благополучных граждан обеспечивала их подавляющее, намного превосходящее пропорцию в электорате, превосходство и определяло исход избирательных кампаний. Так, например, из самой богатой квинты американцев в выборах участвовало 75%, а из самой бедной - вдвое меньше (Edsall T. The New Politics of Inequality. N.Y., 1984; Perspectives on American Government. A Comprehensive Reader. Ed. by W. Lasser. Lexington, 1992, pp. 197, 205.). Подавляющее большинство избирателей неизменно разделялось на либералов и консерваторов: первые составляли опору Демократической, а вторые - Республиканской партии. Между либералами и консерваторами нет антагонистических противоречий: и те и другие не подвергают сомнению принципы частной собственности, рыночной экономики, политического плюрализма, республиканизма и федерализма. Они расходятся в вопросах государственного регулирования экономики, социальных расходов, расово-этнической и иммиграционной политики, моральных и культурных ценностей. Причем, если в 30-60-е годы в центре разногласий между либералами и консерваторами были экономические и социальные проблемы, то в 70-90-е годы таковыми во все большей мере оказывались социокультурные вопросы. Разделение американских избирателей на либералов и консерваторов не оставалось жестким и неизменным, подчас в нем происходили серьезные изменения. Следствием этого было то, что в новейший период американской истории произошли две крупные партийно-политические мутации американских избирателей. Первая и наиболее крупная пришлась на 30-е годы и была вызвана политико-идеологической модернизацией Демократической партии. Восприятие Демократической партией программы экономического регулирования и социальных реформ склонило на ее сторону рабочий класс, расово-этнические меньшинства и значительную часть городских и сельских средних слоев. То была коалиция избирателей, объединившихся под знаменем социального либерализма, соединившего традиционно индивидуалистические и реформаторско-коллективистские ценности. Социально-либеральная коалиция сохраняла свой состав и контуры до 60-х годов, когда началась новая мутация избирателей, сопровождавшаяся переходом большого числа либералов в консерваторы. Партийно-политическая переориентация большого числа американских избирателей, впервые четко обозначившаяся на президентских выборах 1968 г. и продолжившаяся в последующем, была вызвана тремя главными факторами. Во-первых, действия Демократической партии в пользу расширения гражданских и политических прав черных американцев оттолкнули от нее часть белых избирателей как на Юге (в первую очередь), так и на Севере (правда, эта потеря была отчасти компенсирована укреплением позиций демократов среди расовоэтнических меньшинств). Во-вторых, восприятие Демократической партией новой, более радикальной программы социальных реформ (материальной и страховой поддержки бедных слоев), упрочив ее позиции среди нижнего класса, вызвало недовольство части среднего класса, в том числе и белых рабочих, начавших «дрейфовать» в сторону Республиканской партии. В-третьих, поддержка Демократической партией нонконформистских социокультурных принципов (право на аборт, полное равноправие женщин, нетрадиционные сексуальные ориентации и нетрадиционная семья) ослабило ее влияние среди почитателей моральных устоев общества. В результате количество американцев, идентифицирующих себя с Демократической партией, сократилось за время с 1964 по 1994 г. с 52 до 36%. Число же сторонников Республиканской партии увеличилось с 25 до 29%. За этот же период число американцев, считающих себя политически «независимыми», увеличилось с 23 до 35%. При этом среди "независимых" число твердых «беспартийцев» увеличилось с 8 до 13%, "склоняющихся к демократам" - с 9 до 12% и "склоняющихся к республиканцам" - с 6 до 10% (Keith B., Magleby D., Nelson C., Orr E., Westlye M., Wolfinger R. The Myth of Independent Voter. Berkeley, 1992, p.14; Wayne S. Op. cit., p.73.). Изменения в партийно-политических привязанностях не отменили основополагающих тенденций в политическом поведении американцев в новейшее время. Они могут быть обобщены следующим образом. Главной, а в последней трети ХХ в. господствующей формой политического участия американцев были выборы. Роль масс при этом ограничивалась по преимуществу ролью «покупателя» на политическом рынке, где в качестве главных «продавцов» выступали Демократическая и Республиканская партии. Отсутствие иных конкурентов объяснялось в значительной мере приверженностью подавляющего большинства американцев буржуазным ценностям и политической культуре в двух ее вариантах - консервативно-индивидуалистическом и либерально-демократическом, которые вполне адекватно воплощены в идеологии двух главных политических партий. Политическая активность верхних и средних социальных слоев превышала активность нижних слоев, что являлось важной гарантией сохранения общественных первооснов США. В новейшее время сохранялась и укреплялась традиционная для американцев тенденция объединяться в так называемые группы интересов, которые служат для выражения и достижения специфических социальных предпочтений. Только в два последних десятилетия ХХ в. число таких групп увеличилось в 1,5 раза - с 14,7 тыс. до почти 23 тыс. (Hrebenar R. Interest Group Politics in the United States. New York and London, 1997, pp.15-17.) В отличие от электората, реализующего свои права во время выборов, группы интересов участвуют в политическом процессе повседневно. Влияние их неравнозначно, а в качестве особенно активных и значительных среди них выделяются группы, которые занимаются лоббистской деятельностью, создавая для этой цели специальные профессиональные подразделения. Федеральный закон 1946 г. называет лоббистами тех, кто ходатайствует, собирает или получает деньги или любое другое вознаграждение, имеющее ценность, используя их в основном для облегчения принятия или отклонения любого закона или отказа от него в конгрессе (Дай Т.Р., Зиглер Л.Х. Ук. cоч., c.179.). Без лоббистских организаций не обходится принятие ни одного законодательного акта, они воздействуют на все ветви государственной власти, а используя средства массовой информации, и на общество в целом. Некоторые политологи даже говорят о наличии в США властного «железного треугольника» - альянса лоббистов, законодателей и государственных чиновников. Согласно федеральному закону, группы интересов, имеющие лоббистские формирования, обязаны их зарегистрировать. Наиболее влиятельны и представительны группы интересов и лоббистские организации объединений бизнеса и престижных профессий (врачи, юристы, работники образования). В исследовательской литературе хорошо раскрыта эффективная лоббистская деятельность объединений бизнеса и в целом групп интересов, представляющих верхний класс. Эти оценки сохраняют свое значение и в конце ХХ в. Вместе с тем необходимо отметить возрастание активности и эффективности групп интересов, представляющих средние слои и общество в целом. Подтверждением этого может служить, например, деятельность Американской ассоциации пенсионеров, созданной в 1958 г. и увеличившейся за 40 лет с нескольких сот тысяч до более чем 30 млн. членов. Ею были подготовлены сотни законопроектов по улучшению пенсионного и социального обеспечения, многие из которых были одобрены. В 80-е годы ассоциация активно и успешно противодействовала попыткам администрации Р.Рейгана снизить уровень пособий по отдельным видам социального страхования и увеличить возраст выхода мужчин на пенсию с 65 до 68 лет. На проводившихся ею конференциях всегда присутствовали представители конгресса, самым внимательным образом прислушивавшиеся к ее мнению. Ассоциация стала главным и надежным гарантом сохранения и упрочения системы пенсионного и социального обеспечения пожилых американцев. В последней трети ХХ в. успешно действовали также объединения, отстаивавшие интересы потребителей, в первую очередь Американская федерация потребителей, основанная в 1967 г., и организация "Гражданин - общественник", созданная в 1971 г. Обе организации широко практиковали судебные иски против компаний и правительственных органов, ущемлявших права и интересы массового потребителя (низкое качество продукции, искусственное завышение цен и т. д.). Возрастание роли подобных групп интересов стало важным условием поддержания социального мира и консенсуса между элитами и народом, политической властью и обществом. При их характеристике важно отметить то, что среди них отсутствуют такие группы, которые подвергают сомнению основы существующей экономической и социально-политической системы. Соперничество между ними укладывается в рамки конфликта либерализма и консерватизма, при этом либеральная позиция в большей степени характерна для групп интересов, представляющих средние слои общества. Политический вес групп интересов существенно возрос с середины 70-х годов в связи с принятием в 1974 г. федерального закона, резко (до 1 тыс. долл.) ограничившего взносы на избирательную кампанию со стороны частных лиц и одновременно расширившего возможности финансирования для коллективных политических доноров (они могут перечислять на счет одного кандидата до 5 тыс. долл. и при этом финансировать неограниченное количество кандидатов). Группы интересов тут же стали создавать комитеты политического действия (КПД), ставшие главными каналами финансовой поддержки избирательных кампаний. Следует отметить, что комитеты первоначально (40-50-е годы) создавались профсоюзами, но до принятия закона 1974 г. их роль в сравнении с другими каналами политического финансирования была ограниченной и поэтому бизнес пренебрегал их созданием. После же 1974 г. лидирующая роль профсоюзов в создании комитетов перешла именно к группам бизнеса: за 20 последующих лет количество созданных ими КПД увеличилось с 89 до 1674, в то время как численность подобных профсоюзных комитетов возросла лишь с 201 до 334 (Hrebenar R. Op. cit., p. 19; Statistical Abstract of the United States 1996, p.198.). Всего же к середине 90-х годов в США было зарегистрировано около 4 тыс. КПД - в 6,5 раза больше, чем их было в 1974 г. В последней четверти ХХ в. финансовая поддержка, получаемая кандидатами на выборные должности от КПД, в 20-30 раз превосходила поддержку, оказываемую политическими партиями (Hames T., Rae N. Governing America: History, Culture, Institutions, Organizations, Policy. Manchester and New York, 1996, p.217.). В связи с этим некоторые американские политологи даже выдвинули положение, что политическая роль комитетов политических действий превзошла политическое влияние партий. Данное мнение представляется явным преувеличением. Комитеты политического действия, как и группы интересов, при всем том, что их общественно-политическая роль возросла, не заменили и тем более не отменили политических партий. Две ведущие партии сохранили функцию главных организаторов политического процесса, а в случае с партией-победительницей - и функцию основного механизма, при посредстве которого организуется и распределяется политическая власть. Положение двух главных партий, как и двухпартийной системы в целом, в новейшее время в некоторых отношениях даже упрочилось. Прежде всего имеется в виду ослабление конкуренции со стороны третьих партий. После "нового курса" в США не возникало левых партий, которые могли бы сравниться по влиянию с социалистами и популистами конца XIX - начала ХХ в. И только дважды - на президентских выборах 1968 и 1992 гг. - появлялись политические фигуры (такие как Дж.Уоллес и Р.Перо, оба - политики правопопулистского толка), составлявшие более или менее серьезную конкуренцию кандидатам от двух главных партий. Двухпартийная система оставалась и главным механизмом отбора и формирования государственно-политической элиты. В политической элите новейшего времени в большей степени, в сравнении с первой третью ХХ в., был представлен средний класс (по преимуществу юристы и менеджеры), а в целом же в ней продолжали преобладать представители верхних слоев общества. Политическая власть элиты сочеталась с демократическими политическими механизмами, что служило одним из главных способов поддержания общественного консенсуса. В новейшее время в США перманентно сохранялись экономическое неравенство и острые социальные контрасты, которые, однако, не сопровождались общественными потрясениями. Главной причиной этого, как представляется, было то, что улучшилось, пусть и в неравной степени, положение всех классов, при этом благополучный средний класс превратился в прочное большинство общества. |